Пол АНДЕРСОН — Приключения звездного торговца - Пол Андерсон

Сандра испытала огромную радость, очутившись среди своих, на борту ее флагманского корабля, крейсера «Хронос», хотя тут было тесновато и стерильно чисто. Остававшийся на орбите гермесский флот считался суверенной территорией. После весьма неприятных препирательств Сандре удалось избавиться даже от соглядатаев из секретной службы. Мужчины и женщины на борту были рождены под теми же небесами и взращены теми же нивами, что и Сандра; они шагали такой же легкой поступью и говорили с такой же легкой картавинкой; они делили с ней одиночество и держались друг друга.

И все-таки сердце Сандры билось учащенно. Сегодня она опять встретится с Николасом ван Рейном. То, что встреча произойдет на ее территории, не имело значения (это было необходимо хотя бы для того, чтобы обезопасить себя от электронного прослушивания); Сандра все равно испытывала страх и злилась на себя за это. Эрик, который стоял рядом и тоже ждал, должен был бы в немалой степени успокоить ее, но почему-то казался едва ли не чужим человеком. Ей предстояло встретиться с таким же чужаком, плотью от плоти которого был юноша, неохотно приехавший сюда с Земли, где оставил свою Лорну. Команда, облаченная в белые парадные скафандры и выстроившаяся в две шеренги у входного люка, тоже казалась Сандре чужой: как знать, что за мысли прячут они за своими нарочито непроницаемыми лицами?

Зажужжали вентиляторы, и, когда Сандру обдало прохладой, она поняла, что кожа ее покрылась испариной.

Открылся внутренний люк.

Вот он.

Первой ее реакцией было изумление. И мысль: «Какой же он невзрачный». Сандра помнила его громадным и твердым как скала, а не жирным и тучным; да и украшенная кружевами силоновая блуза выглядела на нем нелепо, равно как иридоновая куртка и лиловые штаны, которые он напялил по такому случаю. Стоявший рядом Фолкейн, в простой серой тунике и свободных брюках, резко контрастировал с ним.

«Черт, да он же стар», — дошло до Сандры, и чувство неловкости покинуло ее. Теперь чужд ей был не стоящий рядом сын, а та самоуверенная девчонка, которой она была когда-то.

— Приветствую, господа, — произнесла Сандра так, будто встречала очередных участников совещания.

Но ван Рейн, прибери дьявол его черную душу, не пожелал пощадить ее чувства. Он схватил руку Сандры, шумно чмокнул ее и принялся трясти.

— Добрый день, добрый день, — загрохотал он. — И хороших ночей. Приветствие и салюты, ваша осветительность. Да наполнится ваша жизнь радостью под завязку. О, что за зрелище для усталых глаз. Только хорошеете с годами, что добрый сыр. Я бы поблагодарил бабуритов за то, что они заставили вас приехать сюда и скрасить нашу жизнь, да вот только ведь они причинили вам беспокойство. И за это они заплатят сполна, кровь из носу, которого у них нет! Ну, да мы его им продадим по пятикратной цене, nie?

Сандра высвободила руку. Внутренне кипя от негодования, она представила гостю капитана и старших офицеров корабля. Потом настала очередь Эрика; он принес гермесцам извинения за нарушение процедуры, поскольку их не пригласили в офицерскую кают-компанию промочить горло перед ужином. Но они были заранее предупреждены об этом: в депеше ван Рейна говорилось, что он хотел бы провести совещание втайне.

Офицеры отнеслись к словам Эрика как к формальности: купец привлекал всеобщее внимание, потому что он был живой легендой. Неужели это он? И какие надежды привез он им, гермесцам, в своем кармане?

Когда Сандра повернулась, чтобы пройти в салон в сопровождении их сына и Фолкейна, ван Рейн взял ее под руку. Такая фамильярность раздражала ее, но Сандра не знала, как высвободиться, не устраивая сцен. Ван Рейн понизил голос.

— Я бы сказал: Weomar arronach. — Это была фраза из языка народа ланнаска с Диомеда, которая стала их присказкой в первый год дружбы. — Но это было давно, и сейчас уже поздно. Позвольте лишь сказать, что я рад вашему последующему счастью.

— Благодарю, — Сандра опять была сбита с толку. Они вошли в небольшую кают-компанию, переборки которой были отделаны панелями из дерева железнокорки и украшены шкурой сианопса — символом родины. Здесь еще сохранились их тонкие ароматы. На переборках висели картины: вид на Облачный Шлем с поросшей лесом верхушки одного из холмов Аркадии; дюны в Радужной пустыне; южная часть Корибантического океана с его светящейся по ночам водой. Обзорный экран являл глазу разительный контраст: космические бездны, в которых был затерян корабль, миллионы звезд, миллиарды солнц Млечного Пути; земной шар был едва виден и казался хрупким, будто голубая стекляшка.

Эрик занял место за стойкой маленького бара.

— Нынче я буду вашим юнгой, — объявил он. — Чего желаете?

Это помогло справиться с некоторой неловкостью.

«Неужели он перенял это искусство у своего отца? — мелькнула у Сандры мысль. — Я никогда не умела так быстро влиять на настроение людей».

Заметив, что мужчины ждут, Сандра взяла бокал кларета из долины Аполлона. Ван Рейн отведал гермесского джина и заявил, что тот слишком крепок. Фолкейн и Эрик предпочли шотландское виски. Сандре показалось то ли забавным, то ли символичным, что виски сначала везли из Эдинбурга в Звездопад, а потом — обратно.

Все уселись на длинную скамью, огибавшую стол. Сандра почувствовала облегчение, когда ван Рейн занял место в дальнем конце, рядом с Эриком и Дэвидом. Но когда она достала портсигар, купец сделал то же самое и настойчиво предложил Сандре настоящую «гавану». Как оказалось, Герцогиня уже успела забыть, насколько та прекрасна.

Воцарилось молчание.

Спустя минуту или две Эрик заерзал, отхлебнул из бокала и грубовато сказал:

— Давайте, может, займемся делом? Мы собрались здесь, потому что мастер ван Рейн хочет что-то нам сообщить. Мне не терпится узнать, что именно.

Сандра напряглась и, встретившись взглядом со старым купцом, почувствовала, что между ними пролетела молния.

— Да, — подтвердила она. — Мы не имеем права мешкать. Пожалуйста, говорите.

Она посмотрела на Фолкейна, потом на Эрика. «Мы знаем, — подумалось ей. — Мы уже говорили об этом, после того как впервые обнялись на Земле».

Ван Рейн выдул носом две струи дыма.

— Нам бы разыграть сцену в духе полицейского романа, когда я бросаю на ковер кусочки мозаики, а потом мы складываем из них лицо злодея. Кабы нашей целью были поиски виновного, мы бы так и поступили, — проговорил он. — Но вы уже догадываетесь, каков будет ответ. Посему главное для нас — решить, что делать. И все равно позвольте мне изложить то, что мы знаем. Просто чтобы убедиться в нашем единомыслии.

Он немного помолчал, переводя дух. Приглушенные корабельные шумы доносились до Сандры подобно звону натянутой струны, вот-вот готовой порваться.

— Байард Стори из «Галактических проектов», глава делегатов «Космической Семерки» на нашем Совете в Лунограде, — не кто иной, как Бенони Стрэнг, верховный комиссар Бабура на Гермесе, — сообщил ван Рейн. — Вот то обстоятельство, которое расставляет все по своим местам.

— Полагаю, что это не так. Матушка привезла фотографии и иные доказательства, но все равно я думаю, что тут возможна ошибка, — произнес Эрик. Прежде Сандра не замечала в нем этой осторожности.

Ван Рейн покачал головой:

— Нет. Сходство слишком большое. Кроме того, если это он, многое становится ясным.

— И прежде всего — помощь, которую получил Бабур, — вставил Фолкейн тоном судьи, выносящего приговор. — Вооружения, разведданные военного и политического свойства, набор наемников, общее руководство кампанией — все это указывает на причастность «Семерки».

— Но, разумеется, не всей «Семерки», — возразил Эрик, как будто до него только что дошел смысл этого поразительного открытия.

— О нет, — ответил ван Рейн. — Сохранить такую тайну было бы невозможно. Вся Галактика провоняла бы этой грязью, если бы секрет знали не только председатели корпораций, которых совсем немного. А технических специалистов из числа людей, набранных ими, держали в строгой изоляции. Разумеется, и среди бабуритов мало кто знает правду.

Он положил на стол сжатую в кулак волосатую руку — здоровенную, шишковатую, полную сокрушительной силы.

— Впрочем, какая разница, — заявил он. — В политике приказы отдаются по вертикали сверху вниз. Бабуриты презирают Лигу, поскольку их предводителям известно, что Лига дала трещину.

— Какие, однако, гигантские усилия, — удивленно проговорил Эрик. — Научные исследования, разработки, строительство, и так — в течение многих десятилетий, до тех пор, пока этот исполинский транспортный самолет не оказался в полной боевой готовности и не начал извергать орды из своего чрева. Как же мы могли ничего не знать об этом? Такие расходы неизбежно были бы занесены на бухгалтерские пленки…